Сны во время анабиоза (фрагментарно):

Ноах бежит, задыхаясь и спотыкаясь. Боезапас исчерпан, винтовка потеряна, не осталось ни одной гранаты. Любимая в детстве компьютерная игра стала реальностью. Зерги плотной волной несутся следом за человеком, и быстро приближаются. Ноах не оглядывается, но как будто видит затылком блестящие чешуйчатые спины, движущиеся так близко друг к другу, что кажутся какой-то черной пеной на воде, грозящей накрыть беглеца. Ноах взбирается по бесконечному каменистому склону горы, впереди все в сумрачном тумане, позади – зерги. Земля и камни вибрируют под лапами чудовищ. Наконец, человек выбирается на плоскую вершину горы, похожую на взлетную площадку. Бежать больше некуда  - со всех сторон крутые обрывы, а по единственному пологому склону за ним по пятам ползут несметные полчища зергов. Ноах медленно выдыхает и поднимает глаза вверх, там сквозь серый мутный туман размытым пятном проглядывает солнце. Его почти не видно, хотя так хотелось хотя бы его сейчас увидеть напоследок… Зерги замедляют ход и окружают человека. Их кольцо сжимается. Слышно, как с треском и шорохом трутся друг об друга их бока, покрытые роговыми пластинами… Шипящее дыхание, влажные звуки разеваемых пастей. Ноах просто стоит и наблюдает, ибо больше ему ничего не остается. Но твари замирают в метре от него. Они просто стоят, вперившись в него глазами и покачивая уродливыми мордами. Здоровый гидралиск вытягивает к нему ядовитый язык и смачно облизывает человека., покрывая его зеленой слюной. Ноах внутренне сжимается, ожидая, что его пожрет эта мерзость, превратив кожу в кипящую разлагающуюся протоплазму. Но он не чувствует боли и осматривает себя с недоумением. Поднимает глаза на тянущиеся к нему морды зергов, издающие клокочущие и трещащие звуки. И тут в душе мгновенно образуется ледяной провал. Ноах понимает, что он такой же, как они. Внутри него всегда жило чудовище, скрытое человеческой оболочкой. Оно заставляло выбирать жизненный путь, совершать те или иные поступки. Он всегда был чудовищем, по самой сути своей. И смерть сеял не хуже зергов, подчиняясь приказам своих Оверлордов. Поэтому эти твари не сожрали его, а принимают, как своего. Мерзко, страшно, пусто внутри от осознания этого. Но Ноах понимает, что это правда. И вот уже нет сожаления или какой-то особенной боли от понимания этого. Просто констатация не очень приятного факта. Своего рода безрадостное открытие, с которым уже ничего не поделаешь. Ноах протягивает руку, испачканную зеленой слюной гидралиска, и касается его жесткой роговой шипастой морды. Тварь негромко урчит. И сразу после этого Ноах видит себя на равнине в несметной толпе бегущих зергов. Один среди многих, крупинка разума в единой массе бегущих. Не куда-то, и не от кого-то. Просто вечно бегущих...

Длинный поезд, просто какой-то бесконечно длинный. Ноах идет и знает, что ищет кого-то среди пассажиров. Кого - не помнит, не знает, да и не переживает по этому поводу особенно. Он уверен, что, когда он увидит этого "кого-то", обязательно поймет, что искал именно его. Так обычно сотрудники спецслужб, ради предотвращения терактов на транспорте, обходят салоны, пытаясь по внешнему виду, выражению лиц, виду багажа, определить, не несет ли кто-то угрозы для остальных. Просто дежурный рабочий обход. Именно так - спокойно и отрешенно - движется Ноах по проходам множества вагонов. Поезд просто не кончается. Все люди, сидящие в креслах монорельса, ему незнакомы. Ноах идет и идет, скользя взглядом по лицам, одежде, вещам. Люди занимаются своими делами, скрашивая поездку, кто как может. Все спокойно и обыденно. Ноах видит вагон, но одновременно как будто смотрит с высоты на весь поезд, растянувшийся от горизонта до горизонта в окружении стройных рядов апельсиновых деревьев, выращенных в бывшей пустыне. Бесконечный поезд в бесконечном саду. Пройдя очередной вагон, Ноах вдруг понимает, что только что видел свою дочь на руках незнакомой женщины. И поворачивает назад, усмиряя забившееся сердце. Но нет, он ошибся, на руках той женщины вообще нет ребенка. Пошарив глазами по салону, Ноах снова идет к выходу из этого вагона. И как только оказывается в следующем, сзади раздается взрыв. Ноах оборачивается и видит искареженные металлические конструкции, огонь и дым вместе вагона, полного людей. Но ничего в нем не шевелится от этого зрелища. Просто не заметил опасности, просто что-то упустил, так бывает, всех не спасешь. Он по-прежнему спокоен. А поезд продолжает свое мерное движение, не было даже толчка во время взрыва. Люди в вагоне, где оказался Ноах, улыбаются, разговаривают, читают, слушают музыку, спят или возятся со своими планшетами. Никто ничего не заметил. Своим "вторым взглядом" с высоты птичьего полета Ноах видит, как разрушенный горящий вагон постепенно разваливается на куски, обломки падают на землю вдоль монорельса и как будто всасываются в нее, исчезая без следа. Между вагонами образуется просто пустота, они медленно сближаются, и вскоре поезд снова сцеплен в единую "змею", и ничто не напоминает о "выпавшей" из состава части. Ноах продолжает свой путь, снова рассматривая пассажиров. Все, как всегда. Все нормально. Маршрут продолжается бесконечно...

Ноах осознает, что находится в пустыне. Не в песчаной вроде Сахары, а привычной, один в один - Негев с твердой, землей, кучами камней и редкими микроскопическими кустиками рыжей травы. Он осматривается, прикидывая, куда же лучше пойти, чтобы быстрее достичь поселений или туристических маршрутов. Земля вокруг совершенно нехоженая. И он не может определить по солнцу, где именно находится. Но ноги сами начинают его нести, и он покоряется их движению, просто двигаясь. Ни единого насекомого, грызуна или змеи ему не попадается. Все вымерло. Даже сушеные кустики травы не шевелятся. Ноах осматривает себя и видит, что он в армейской "оливе" ЦАХАЛь, разгрузке, даже каска с маскирующей сеткой прицеплена к поясу сзади рядом с пустой флягой, но почему-то без оружия. Солнце палит нещадно, над землей уже в нескольких метрах играет в воздухе марево. Но никакого дискомфорта Ноах не испытывает, разве что, рассмотреть против солнца ничего толком не может. Ноги приводят его к краю махтешим – глубокой овальной впадине с ровными отвесными краями, которых в пустыне Негев полно. Эта невелика в диаметре, но глубина не менее 300 метров. В тени на дне видны обнаженные скальные породы, возраст которых может исчисляться двумястами миллионов лет. И как будто обретя орлиное зрение Ноах видит там маленькую речушку. Он не хочет пить, но инстинкт и опыт подсказывают ему, что вода пригодится. Он отталкивается от края и летит вниз. Во сне такой поступок не кажется ему идиотским, а вполне естественным. Стены впадины несутся вверх вокруг него с огромной скоростью, но он как будто не падает, а летит, планирует, раскинув в воздухе руки и ноги. Как парашютист, только готовящийся раскрыть купол. Дно приближается неестественно медленно, как будто глубина махтешим увеличивается в процессе полета Ноаха. И он вдруг начинает испытывать восторг от своего парения в воздухе, подобно птице. Было в этом ощущении нечто настолько потрясающее и прекрасное, что словами невозможно выразить. И оно продолжается невероятно долго, давая в полной мере насладиться им человеку. Но вот и дно впадины, Ноах мягко приземляется, просто пожелав затормозить свое движение в воздухе. Влажная тень, журчащая узкая речка, явно подземная, нашедшая выход в глубине махтешим. Она выходит из одной стены впадины и уходит в другую. Камни вокруг русла обросли мхом и сочными зелеными растениями. Даже какие-то ягоды на приземистом кусте. Оазис в пустыне, только спрятанный глубоко под землю. Ноах напился воды, не почувствовав ее прохлады и вкуса, наполнил флягу и развалился на зеленых влажных камнях, глядя в далекое небо, выглядящее голубым глазом в обрамлении каменных морщин на стенах впадины. Просто лежит и смотрит. И понимает, что он уже никогда не выберется из этой дыры. Но даже беспокойства по этому поводу не испытывает. Просто лежит и думает о том, что останется здесь навсегда, и его даже не найдут. Разве что очень не скоро, когда мелиорация в Негев дойдет и сюда. То есть, уже не живым, конечно. Ноах думает о смерти, но ему легко, хорошо и спокойно. Потому что все нормально. Он сам хотел сюда, он сам спрыгнул, и ему тут нравится. Лезть наверх - бессмысленно. Остаетсяо просто лежать, слушать песню реки и смотреть в небо. Не надо метаться, стрелять, искать и вообще беспокоиться о чем-то. Не надо бежать куда-то по команде, не надо всматриваться в черные глаза арабов, выискивая в них характерный мертвый взгляд террориста-смертника, не надо напрягаться, когда рядом бегают ливанские дети, каждый из которых может таскать в кармане гранату. Ноах понимает, что никогда не испытывал такого мирного покоя в луше, как сейчас. Его медленно отпускает суетный мир со своими бедами и дрязгами, оставляя только покой и мир внутри. И тут Ноах ощущает, что в нем что-то шевелится. Физически. Как будто внутренние органы вдруг решили поползать у него под ребрами и в животе, меняясь местами. Сперва стало неприятно от щекочущего чувства, потом почти больно. Ноах поднимает голову  и видит, что обрастает ярко-зеленой травой. Сочные листья прорезают одежду, протискиваются под лямками разгрузки, пробиваясь наружу изнутри человеческого тела. Ноах пытается резко подняться, но не может шевельнуться. И продолжает лежать, дрожа от омерзения и болезненных ощущений внутри. И просыпается...

Свет, холод, сжавшиеся и дрожащие внутренности. Анабиозная камера раскрыта, над Ноахом склоняется Дэвид со своей обычной полуулыбкой и спрашивает, как он себя чувствует. Ноах шевелит руками и ногами - они как будто онемевшие.
- Все в порядке, спасибо, Дэвид, - невнятно отвечает он вялым языком андроиду и садится на ложе.
Тут же ощущает головокружение и плеснувшую желчью в горло тошноту. Затаивает дыхание и зажмуривается, борясь с ними. Дэвид сует ему в руку стакан с какой-то зеленой жидкостью и накидывает на плечи плед. Да, плед очень кстати, потому что Ноах понимает, что он совершенно мокрый и дрожит от холода. Или вообще от всего комплекса на редкость неприятных ощущений. Во время тренингов и инструктажей членам экспедиции описывали, на что будет похоже пробуждение после долгого анабиоза. Но Ноах даже не представлял, что оно окажется настолько поганым. Напиток из стакана заталкивает тошноту обратно в желудок и возвращает вкусовые ощущения. Ноах выдыхает с некоторым облегчением и осматривается. Вокруг приходят в себя люди, с которыми он полетел в эту экспедицию. Капитан, по которому вообще было не видно, что он только что вышел из анабиоза. Красотка-медик... Даже сейчас красотка... И зачем ее только взяли в экспедицию? Из-за нее же все мужики на борту передерутся... Ноах переводит тяжелый взгляд на молодого наемника, который отжимается прямо на полу в отсеке. Совсем еще пацан... Ноах кивает своим парням, приходящим в себя рядом. По остальным просто скользит взглядом, видя таких же, как он, скверно чувствующих себя людей. Отворачивается, допивает зеленую жидкость из стакана, тут же вспомнив последний сон. Затем, понимая, что его работа уже началась, и нельзя демонстрировать слабину, заставляет себя встать и покидает отсек. В большом шкафу на выходе находит пакеты со своим именем, берет их и топает в душ. Силы возвращаются, но что-то слишком медленно. Заниматься физическими упражнениями сейчас точно не хотелось... Все же сперва стоит оклематься. Если андроид ему сразу не доложил ни о каких проблемах, то все на борту в порядке. И можно себе позволить войти в форму, не торопясь и не надрывая сердце с нервной системой. Умение экономить силы для важного Ноах считал одной из неплохих своих черт. Сейчас это звучало в некотором смысле отмазкой, но шефу СБ было плевать.

Отредактировано Noah Har-Kesef (2013-02-13 03:44:14)

"Теплое и спокойное время.... анабиоз. Что может быть прекраснее возможности отдохнуть и выспаться? Никуда не торопясь, ни о чем не беспокоясь." Именно с такими позитивными мыслями погружалась в успокаивающее окружение капсулы, Изабелла после старта корабля. Ее выбор места работы - был полностью осознанным и взвешенным, да и опыт других полетов, пусть и не столь долгих, говорил о том, что девушка не прогадала и представляет себе что именно ее может ожидать. Неожиданности конечно возможны, ведь экипаж отправляется к совершенно неизвестной планете, но анабиоз - точно был ожидаем.
"Наверное, погружение в капсулу - чем-то похоже на смерть", - впервые в жизни подумала Генгер. - "Процессы замедляются, наступает покой и тишина, правда мозг продолжает пусть и менее активно, но также работать. Интересно, а что видят люди во время смерти?"
Подобные философские размышления были не слишком характерны для военного медика, но прошло еще слишком мало времени с похорон отца и Белла очень часто думала о смерти и покое. Не придерживающаяся ни одной из религий, девушка не могла найти ответы на многие вопросы только в медицине, а других объяснений у нее просто не было. Несмотря на свой жизненный опыт и возраст, после смерти отца с которым Изабелла была довольна близка, она ощутила себя потерянной и может быть даже немного запутывавшейся. Именно поэтому, Генгер погружаясь в долгий сон, очень надеялась обрести покой и внутреннее равновесие.

Но разум Беллы не хотел решать проблемы своей хозяйки без ее активного участия и поэтому не наградил ее все объясняющими снами. Видения конечно были, но оказались всего-лишь обрывками воспоминаний, кусочками уже давно забытого прошлого. Детство в Испании, запах первого американского гамбургера, яркие пятна крови на одежде солдата, теплое прикосновение первого мужчины, легкая грусть от расставания с милой коллегой-реаниматором, ставшей почти подругой, похороны отца... Яркие моменты прошлого, которые стали не только частью жизни Изабеллы, но и определенно повлияли на ее характер и мировоззрение.

Пробуждение было не очень приятным. Впрочем как всегда. Тошнота, головокружение, временная потеря ориентации - все это было таким знакомым и совершенно логичным. Организм пробуждался и пытался прийти в норму. Для каждого данный процесс был строго индивидуален, но симптомы - схожи. Липкость на теле и легкий озноб, рвотные позывы и жуткое желание посетить туалет. Белла отлично знала, как уменьшить неприятные ощущения и поэтому терпеливо и медленно открывала глаза, привыкая к неяркому свету и не торопилась принимать сидячее положение, чтобы не усиливать тошноту. Рядом уже находился один из дроидов - Дэвид, который должен был помочь девушке, но Генгер, плавно чуть оттолкнула его, отказываясь от внешней поддержки. Белла очень хотела в этот раз все сделать самостоятельно.
Прошло около десяти минут, прежде чем медик наконец села. Тошнота еще присутствовала, но избегая резких движений - удавалось ее держать под контролем. Слабость и легкое покалывание в конечностях, уже начинали проходить, а вот желание посетить туалет - только усиливалось. Изабелла довольно улыбалась, испытывая радость не только удачному выходу из анабиоза, но и полному ощущению своего тела. Почему-то жутко захотелось в тренажерный зал и садовых ягод, например белой клубники со вкусом ананаса. Впрочем, странные желания только подтверждали, что пробуждение прошло совершенно нормально.

Покинув капсулу, девушка не стала особо смотреть по сторонам. Уже полностью проснувшийся разум напомнил ей о служебных обязанностях, к которым ей следует приступить как можно скорее и поэтому, Белла все еще продолжая двигаться плавно, направилась в душ, чтобы окончательно привести себя в порядок и надеть форму.

Стоя в общей душевой рядом с отсеком анабиозных камер, Ноах потихоньку приходил в себя. Тошнило все еще бешено. Может, еще и от зеленого напитка, которым потчевали проснувшихся. Но позволить себе просто очистить желудок и попытаться таким образом обрести облегчение, при людях, шеф СБ не мог себе позволить. Его должность на борту требовала сохранения авторитета на высшем уровне, как он считал. Демонстрация слабости даже сейчас, когда всем хреново, была неприемлема. Особенно на этом "параде великанов"... Ноах прекрасно осознавал, насколько комично смотрится мелкий и покрытый густой черной шерстью мужик среди здоровенных лбов, которых набрали в экспедицию. Особых комплексов по поводу своего роста он не испытывал, но в таком окружении было сложно о нем забыть.
Горячая вода смывала с тела пот и физраствор, в котором Ноах покоился в анабиозе. Кожа начала дышать и чувствовать. Но желудок пока все еще бунтовал...

Отредактировано Noah Har-Kesef (2013-02-13 18:55:13)

Ноах заметил начальника экспедиции рядом, только когда тот обратился к нему. Продолжая стоять под струей душа и периодически сдувая с усов потоки воды, шеф СБ внутренне завыл от тоски: "Нашел же ты время и место, так тебя растак, для деловых разговоров..." Но постарался придать лицу серьезное выражение и выслушал ученого. Первой реакцией было заржать. И Ноах едва не рассмеялся от слов этого напыщенного типа, скребущего свою бледную кожу под душем. Даже нагишом он выглядел так, будто на нем был генеральский мундир. Подавив смех и очередной приступ тошноты, Ноах под каким-то особо внимательным взглядом доктора Грэя вполне строго ответил:
- Постараюсь, сэр. Не беспокойтесь, все будет в порядке.
И отвернулся, сунув голову под воду, потому что все-таки не смог сдержать усмешку, но не хотел, чтобы ученый ее заметил. С такого рода людьми Ноаху приходилось сталкиваться, а уж о суровом и странном докторе Грэе в охране "Вейланд Индастриз" все слышали. Даже в иерусалимском филиале.

Отредактировано Noah Har-Kesef (2013-02-13 18:52:37)

Глядя на натянутые попытки начальника службы безопасности быть учтивым, Грэй в ответ так же натянуто улыбнулся, хотя глаза все равно выдавали его недовольство.
- Рад это слышать, - ответил он на заявление Хар-Кесефа, - Однако это еще не все.
Снова не договаривая, доктор Грэй на мгновение отвлекся, смывая остатки дезинфицирующего геля, нанесенного им ранее. Шум воды мешал ему слышать собеседника, поэтому закончив с этим он отключил воду и, обмотав полотенце вокруг пояса, продолжил.
- Мне необходимо провести диагностику наших сканеров. Крайне важно, чтобы в этот момент сенсорные мембраны были отключены, так как они искажают показания наших датчиков. Предупредите ваших людей, чтобы они не включали ваши СМ. Это ясно?
Все это Грэй говорил, вытираясь полотенцем и не глядя на шефа СБ и обратив на него внимания, только сказав последние два слова.

Внимательно выслушав своего собеседника и все это время наблюдая за ним,  доктор Грэй все не унимался. Дав шефу некоторое время, чтобы тот мог прийти в себя и потратив его, чтобы начать одеваться, он затем продолжил.
- К вашему сведению, Хар-Кесеф, я был одним из тех специалистов, которые создавали этот корабль, и поверьте, мне куда лучше вас известно о характеристиках оборудования установленного на него. И может лаборатории и экранированы от внешних излучений, сканеры корабля такой защитой не обладают, ибо, чтобы вы знали, созданы как раз для того, чтобы улавливать подобного рода излучения. И хотя помехи, которые создают ваши СМ, блокируются в своей основной массе обшивкой корабля, часть их тем не менее может привести к погрешности в работе оборудования. А я бы предпочел, чтобы оборудование работало точно. Будьте так добры, не включайте СМ до тех пор, пока я не закончу.
Как Грэй ни пытался сдержать себя, его слова прозвучали достаточно критично, будто он отчитывал своего подчиненного, не говоря уже о достаточно резкой жестикуляции и мимике, которая сделала все сказанное более претенциозным. Но как бы ни звучали его слова, он не хотел конфликтовать с начальником СБ, по крайней мере ни сейчас. Он задумался о том, как бы смягчить сказанное, но в голову ничего не приходило.

Пока шеф говорил, Грэй одевался. При этом внешне он выглядел так, что казалось он совсем не слушал и не обращал внимания на собеседника. Но на последних словах Хар-Кесефа, доктор резко поднял на него взгляд и как-то странно рассмеялся.
- Верно, "сотрудничаем" - повторил он.
В целом Грэй не оспаривал выдвинутый начальником службы безопасности тезис о сотрудничестве. Скорее наоборот, но его смущало другое. На исследовательском корабле исследователи сотрудничать ни с кем не должны, как он считал. Они должны руководить и направлять менее посвященных членов экспедиции, отдавая им приказы и поручения. Потому что без ученых, вся эта затея не имеет смысла и их распоряжения должны играть первоочередную роль. Так он думал. И то что он был вынужден что-либо объяснять шефу СБ, просить, а не приказывать, это его и смущало и казалось просто смешным. Тем не менее, не Грэй решал этот вопрос и как бы то ни было, он это понимал.
- Что ж, я постараюсь закончить настройку оборудования, как можно скорее, - сказал доктор натягивая поверх рубашки свитер, - И прошу простить, если мой тон оскорбил вас. Это последнее, чего бы мне хотелось.
И хотя говорил Грэй искренне, доверия его слова не внушали, но по крайней мере и неприязни в них тоже не было. Криво улыбнувшись напоследок своему собеседнику, он быстро покинул душевую и направился в блок питания.

Отредактировано Alexander Gray (2013-02-13 22:59:57)

Общий зал.

Изабелла, продолжая улыбаться, подставила свое тело под теплые струи воды. Вообще, использование именно воды для очищения кожных покровов в космосе, казалось девушке роскошью, ведь несмотря на постоянную очистку и многоразовое использование, эту драгоценную жидкость можно было заметно сэкономить, заменив хотя бы в душе на поток ионов или еще что-то чистящее и обеззараживающее. Впрочем, несмотря на свои размышления, Белла наслаждалась теплой водой, касающейся ее тела.
Поймав себя на том, что принятие душа явно начинает затягиваться, Генгер наконец выключила воду и выскользнула из душевой в чем мать родила - в общий зал, чтобы забрать из шкафчика свой комплект одежды. Тому, что ее окружали в данный момент в основном мужчины, девушка не придавала значения. Она привыкла в боевых походах или иных экспедициях, делить санузел, а иногда и комнату, с представителями любого пола, и считала, что нарочитое стеснение, приравнивается к дискриминации по половому признаку. Да и как врач, она привыкла исследовать чужие тела без лишних этических проблем, и считала, что собственное тело - ничем не лучше и не хуже.
Проскользнув к шкафчику, Белла чуть не сбила с ног юношу, как раз заканчивающего процесс разборки своих вещей.
- Простите, - звонко проговорила брюнетка и схватив свой пакет с одеждой, все-таки предпочла немного прикрыть свой процесс одевания - дверцой шкафчика. Все-таки подростки, а медик оценила возраст юноши, как лет 16-18, склонны быть излишне стеснительными, либо наоборот слишком озабоченными, поэтому прежде чем Изабелла сможет определить для себя тип характера юноши, излишне провоцировать парня не стоит. - Надеюсь я вам не помешала. Я быстро.
И девушка сдержала свое слово. Натянув комплект нижнего белья и поверх него - рабочий комбинезон, Генгер быстро застегнула удобные мягкие ботинки и буквально через пару минут закрыла прикрывающую ее дверцу шкафа. Тряхнув, все еще мокрыми волосами, Белла улыбнулась парню и быстрым шагом направилась в лазарет.

Лазарет.

Оказавшись на своем рабочем месте, Белла первым делом открыла доступную ей базу данных по экипажу корабля. Перед отлетом у девушки не было времени, чтобы как следует ознакомиться с теми, кого ей надлежит лечить. Решив, что стоит начать именно с тех кто проснулся, Генгер с удивлением для себя обнаружила, что все они мужчины. Это конечно не было проблемой или показателем чего-либо, но показалось медику жутко забавным. Все еще пребывая в хорошем настроении с самого пробуждения, а теперь еще и чувствуя себя превосходно после душа, Белла весело рассмеялась и после этого нажала кнопку громкой корабельной связи, доступную для медика.

- Доброе утро, мальчики! - по кораблю разнесся бодрый женский голос. - Вас приветствует ваш корабельный медик, Изабелла Генгер. Рада, что проснувшиеся уже чувствуют себя хорошо, по-крайней мере ахов и вздохов я не слышала, но все-таки хотела бы напомнить вам о необходимости пройти стандартный процесс сканирования, чтобы быть полностью уверенными что вы точно ничего не "потеряли" во время сна.
Сделав небольшую паузу, Белла добавила.
- А если вдруг вам стало не очень хорошо, тогда я с радостью... и заботой о вашем здоровье, с нетерпением, жду вас в лазарете.
После этого громкая связь снова была выключена и брюнетка углубилась в чтение карточек здоровья на членов экипажа, ожидая первых пациентов.

Отредактировано Isabella Genger (2013-02-14 11:49:17)

Лазарет

Изабелла не долго пребывала в одиночестве, уже спустя пару минут в медблок зашел начальник службы СБ. Девушка его хорошо запомнила еще до отлета, не только из-за должности, но и внешнего вида. Мужчина был не высокого роста и носил бороду и усы. Растительность не часто встречалась на лице у членов экипажа, за исключением может быть еще - начальника исследовательского отдела, поэтому Белла отлично запомнила их обоих.
- Конечно, конечно, - закивала медик на замечание, высказанное Ноахом. - Обещаю не рассказывать анекдоты по громкой связи, чтобы не нервировать наших доблестных служителей порядка. У вас итак много дел, да и работа наверняка сложная... то с громкой связью шалят, то таскают на корабль что-нибудь опасное.
Генгер улыбалась и говорила нарочито серьезным тоном. Девушка конечно не хотела как-либо обидеть пациента, наоборот старалась завязать непринужденное дружественное общение, хотя и чувствовала, что мужчина слишком нарочито суров для этого, но попробовать все равно стоило.
- Прошу вас снять одежду до нижнего белья и лечь на эту кушетку. Сканирование происходит в автоматическом режиме и не займет много времени. Правда вы почувствуете одноразовое легкое иглоукалывание - мне нужна капля вашей крови. Но вы ведь не боитесь уколов?
Изабелла которая до этого, что-то настраивала около кушетки, приглашающим жестом кивнула в ее сторону, сама же вернулась за терминал, чтобы оттуда проследить весь процесс.

Лазарет

Девушка улыбнулась, оторвав свой взгляд от монитора и посмотрев на мужчину.
- Стать актрисой или топ-моделью? Ооооо, да вы просто повторяете слова моей матери, - Изабелла не очень любила говорить о личном и прошлом, но в конце концов были вещи, которые все равно не имело смысла скрывать. К примеру, свое родство с известной актрисой или модельные снимки в подростковом возрасте. Все это имелось в свободном доступе и уже не раз кто-нибудь из новых знакомых упоминал об этом. Возможно и начальник СБ их видел. - Нет, спасибо. Я предпочитаю пользоваться своим разумом чаще, чем телом. Хм... как-то двояко прозвучало.
Белла рассмеялась и снова перевела взгляд на экран.
- Я люблю свою работу, господин Хар-Кесеф, - медик с трудом прочитала фамилию с экрана. - И еще ни разу не пожалела о своем выборе. А насчет конкретно этой экспедиции... Знаете, было бы глупо упустить такой интересный и редкий шанс. Столько нового, столько неожиданного... Никто не знает, что мы найдем на далекой планете. Да и на Земле меня почти ничего не держит. А вы? Почему вы согласились на эту работу?
Генгер снова посмотрела на пациента и в этот раз непростительно долго разглядывала его волосатое тело. Девушка видела множество мужских тел, но подобную волосатость встречала не часто и ее просто распирало от любопытства. Но подойти и потрогать - было бы верхом наглости.

Лазарет

Изабелла, которая до этого немного стесняясь рассматривала тело пациента, при его последних словах откровенно была шокирована. Она непроизвольно открыла рот и глаза девушки округлились. И только спустя несколько секунд она поняла, как глупо выглядит и отругав себя за не способность полностью контролировать свое поведение, старательно приняла снова обычный добродушно-улыбающийся вид. Вот только слова Ноаха, все еще старались хотя бы как-то уложиться в ее голове. Пока разум справлялся с этой сложной задачей, Белла решила тоже больше не церемониться с начальником службы безопасности и решительно поднялась со своего места, пройдя к кушетке, на которой сканер уже заканчивал свою работу. Как только аппарат остановился, Генгер посмотрела в глаза этому совершенно не страдающему излишней учтивостью мужчине и коснувшись его груди, спокойно и даже нагло произнесла.
- Вы же не против, если я потрогаю. Первый раз вижу такое количество шер... волос на теле. Жутко интересно, - и медик больше не стесняясь, стала ощупывать Ноаха в тех местах, где у него было больше всего волос. Именно в этот момент Белла наконец полностью пришла в себя после такого неожиданного высказывания начальника СБ и решила как-то прокомментировать. - За "красивую" - спасибо. Я склонна считать, что это скорее всего комплимент. А вот насчет избранника...
Генгер замолчала, пытаясь подобрать хоть какие-то более менее правильные слова.
- Я не могу сказать, что не понимаю о чем вы говорите. Теоретически, да и практически, в любом замкнутом сообществе, которое длительное время находиться в изоляции - возникают более близкие отношения между представителями разных полов, или одного... это уж как кому больше нравиться. У людей бесспорно существует потребность в сексе и душевной близости, которую необходимо удовлетворять для нормального функционирования тела и разума. Но... Я просто не знаю как реагировать на ваши слова! Честное слово. В полной растерянности. На прошлых местах работы у меня не было с этим проблем, хотя там тоже часто были коллективы, в основном из мужчин.
Белла сделала небольшую паузу, давая себе еще несколько лишних секунд для размышления. Хорошее настроение, как рукой сняло.
- Я не планировала заводить роман на службе и даже считаю это не полезным для работы, но и не раздумывала над тем, какие проблемы могут возникнут, если случиться обратное. Впрочем опыта столь длительных экспедиций у меня никогда и не было. Скажу так - я вас услышала и приняла ваши слова к сведению, - девушка была как никогда серьезна и даже перестала улыбаться. В конечном итоге, несмотря на все собственные рациональные доводы, слова Ноаха ее по непонятной причине обидели. - Я обещаю не становиться намеренно причиной конфликтов внутри экипажа. И если это будет необходимо, могу свести до минимума любое общение на борту корабля, не затрагивающее рабочие вопросы.

Лазарет

Генгер тяжело вздохнула и снова заулыбалась, вначале чуть натянуто, затем более натурально.
- Какие обиды? Чтобы вы! Просто обсуждение рабочих вопросов,  - Изабелла несмотря на свое расстройство, все-таки старалась как-то сохранить хотя бы благожелательную ноту в общении. - Сейчас, обещанный укол и вы можете быть свободны.
Медик не стала брать кровь самостоятельно, а задала программу манипулятору и механическая рука безошибочно выбрав нужное место, уколола Ноаха, получив для анализа около 2 мл крови. Тут же начался анализ и данные начали поступать на терминал.
- Можете одеваться, - ласково коснулась руки пациента Белла, как делала всегда. - Только сразу не уходите, я сейчас посмотрю результаты.
Девушка прошла к терминалу и быстро просмотрела полученные данные.
- В общем и целом вы почти в норме. Заметны признаки легкой анемии и нехватки гемоглобина. Вас сильно тошнило при пробуждении? Я бы рекомендовала сейчас вам не слишком себя напрягать и в срочном порядке очень плотно поесть. Желательно мягкую пищу, но также не помешали бы кусочки печени, яблок или другие продукты, содержащие прежде всего железо. Можно конечно и просто вколоть вам дозу нужных витаминов, но я не ярый сторонник замены условно натуральных продуктов на их полностью синтезированные аналоги.

Лазарет

- Да. Это все. Просто поберегите себя в ближайшие несколько часов и обещайте, что если тошнота не пройдет и тем более, если появиться рвота - снова навестите меня в кратчайшие сроки.
Изабелла продолжала улыбаться, ожидая пока пациент покинет помещение. Говорить с ним о чем-то другом, пока желание не возникло, но девушка искренне надеялась, что через некоторое время сможет найти подход и к этому прямолинейному человеку.